Love is a crazy game (9 часть)

[kisaku1001]

- Мой отец не может работать – он стал инвалидом на той работе, которой занимался, пока я рос. Так что мой отец не работает. Он получает, я не знаю, как это правильно назвать, пенсию или пособие по безработице, что-то от предыдущего работодателя, но по сути, вообще-то, он безработный. Моя мама работала в нескольких местах, но она потеряла работу из-за кризиса, и сейчас она пытается хоть что-то найти. Сложная ситуация. Мой брат тоже вынужден работать. Ему пришлось пока что отложить поступление в колледж и тоже постараться помочь семье, зарабатывать. Если честно, моя семья не может сейчас оплачивать ему колледж. Принимая все это во внимание, для моей семьи выдался очень, очень трудный год, даже почти два года.

- Иногда неделю приходится не есть мяса, потому что нужно заплатить за костюм, или по две недели не платишь за телефон, так как попросту нет денег на это.
(из телеконференции, январь 2009)


- Соперничество между Эваном и мной… Да, конечно, возможно, в прошлые несколько лет и было соперничество. Конечно, мы соперники, но вместе с тем мы соперничаем и с любым другим, кто захочет занять первое или второе место, а в прошлые несколько сезонов разыгрывалось некое «Шоу Эвана и Джонни». Но сейчас есть другие кандидаты на эти роли.

- Такое соперничество оказывает огромное влияние на спорт. Особенно когда люди бьются за первое место в мире. Не только на Национальном чемпионате США, но в мире – вот это серьезная борьба, интенсивная, она подталкивала фигуристов расти, делать что-то новое, действительно прогрессировать в спорте, потому что они боролись не против всех, они боролись со своими соперниками.

- Борьба хороша для спорта, она привлекает зрителей, восхищает их.
- Я понимаю это, но иногда это выходит за рамки, потому что кто-то всегда предстает плохим парнем.
(из телеконференции, январь 2009)

- Не скажу, что федерация американская в большом восторге была, что он ушел к русскому тренеру.
(из интервью с Змиевской)


- Я сразу обратила внимание на слова Эвана, произнесенные им еще после короткой программы на национальном чемпионате. Эван сказал, что катания Джонни не видел, но когда узнал его счет - совершенно охренел. И потом лил скупые мужские слезы, повествуя на пресс-конференции, что Джонни не должен слишком по этому поводу переживать (хотя он прекрасно понимает, что Джонни слишком переживает), потому как в данной ситуации нужно постараться сохранять спокойствие и как минимум хорошо выспаться. И пожелал Вейру спокойной ночи. В общем, мама родная, а не "заклятый друг Эван".
(из сетевых блогов, февраль 2009)


Произвольную Эван катал гораздо позднее Джонни, когда уже было ясно, что на пьедестал в этом году он точно не попадет, и надо сказать, так плохо Эван давно не выступал. Кэрролл нервно крутил его чехлы в ожидании оценок, но бросал лишь какие-то незначащие замечания. Что толку в разговорах? Оба они прекрасно все понимали.
На показательных Эван выступал с номером под музыку «Seven Nation Army» группы «The White Stripes». Едва зазвучали первые такты музыки, и парень сделал несколько дерганых движений, Райт покраснел от гнева и бросился разыскивать Кэрролла.
- Кэрролл, твою мать! – рявкнул он, стараясь унять одышку. – Что происходит? Что это твой мальчишка катает?
- Как что? – сделал вид, что не понимает, о чем речь, Кэрролл. – Что там сейчас у молодежи модно? Хип-хоп, что ли.
- Ты дурака-то не валяй! Я что, не вижу, что он Пиноккио изображает? Одни перчатки чего стоят! Вот что он там сейчас изобразил – выкрученные руки?!
- А если видишь, чего спрашиваешь? – очень тихо и очень спокойно спросил старый тренер, но глаза его гневно сощурились. – Напрасно вы так с Джонни… Игра закончена, Райт. Марионетка оборвала свои нитки.
- Ну это мы еще посмотрим… - прошипел Райт. – Веревками привяжем, если надо будет. The show must go on!




- Я больше никогда не хотел видеть каток. Хуже всего было то, что я был равнодушен к тому, что пытался делать. Бывают дни, когда чувствуешь, что ненавидишь собственную жизнь и выбор, но ненависть все же форма любви, равнодушие - это конец. Я шел на каток и уходил оттуда в слезах. Я безнадежно и окончательно падал в пропасть. - Мне потребовалось много усилий, чтобы проглотить собственную гордость и продолжать жить.
(из дневника, июнь 2009)

- Джонни, я не понимаю! – почти со слезами воскликнул Брайан. – Ты же катаешься гораздо лучше, чем они, почему эта чертова федерация не пускает тебя на чемпионат мира?!
- Потому что я занял пятое место, - равнодушно ответил Джонни.
- Но это несправедливо! Ты должен был быть на пьедестале!
- Однако меня там не было, потому что я откатался отвратительно.
- Неправда! И ты плохо себя чувствовал. А эти крюки-выкрюки – да каждый фигурист твоего уровня их умеет делать!
- Да! – внезапно вскочил Джонни. – Каждый! Но не каждый фигурист спит с судьями!
Брайан растерянно смотрел на брата.
- Ты хочешь сказать…
Джонни опомнился.
- Нет, я ничего не хочу сказать, Брайан, я вообще не должен был говорить ничего подобного. Забудь. Я действительно плохо катался.

Вскоре брат ушел, и Джонни остался один. Прямо в одежде упал на чистенькую кровать, лежал, бездумно глядя в никуда. И в голове, и в душе было пусто, все чувства, все эмоции словно выгорели, выболели, оставив только полное равнодушие. Такая апатия, что даже умирать не хочется, мимоходом подумал он и мысленно усмехнулся. Лицо не дрогнуло.
Видимо, пришла и его очередь уходить, ему очень ясно дали понять – в фигурном катании для него больше нет места. В душе Джонни не осталось сил даже для протеста, уходить значит уходить, хотя, если честно, он с трудом представлял себе, чем станет заниматься, когда жизнь в спорте закончится. Пойдет снова учиться? Он так давно отвык от нормальной жизни, найдет ли он в ней место? Будет кататься в шоу? В каких? Корейских и японских? В американские его едва ли допустят. Это значит опять вдали от дома, все время в дороге, как перекати-поле, а он так уставал, когда долго не мог быть дома…
Мысли ползли в голове медленно, громоздко, смурно, беспросветно, как набрякшие тучи, чтобы разразиться дождем где-то вдалеке, не требуя никаких действий, никаких эмоций, вообще ничего. И сон не придет, чтобы прервать их тяжеловесную поступь, он теперь вообще почти не приходит… если только увеличить предписанную врачом дозу снотворного. Но это действие тоже требовало каких-то усилий, а ему не хотелось двигаться, поэтому Джонни остался лежать – пока его невеселый покой не нарушил сигнал принятой смс-ки. Еще какое-то время он смотрел на телефон: даже протянуть руку, чтобы взять его, казалось непосильной нагрузкой, не оправдывающей таких жертв, но все-таки заставил себя.
Привычно раскрылось окошечко с сообщением.
Расправь крылышки, Лебедь! Мы с тобой еще полетаем. :-*


- В конце февраля журнал V Man пригласил меня на вечеринку в New York Fashion Week. Это был первый случай за долгое время, когда я был чем-то заинтересован.
… V Man снова связались со мной… и сказали, что это… должен быть"Poker Face". Прекрасно, два дня на то, чтобы сделать программу в стиле, далёком от того, к которому я привык… После вечеринки на Fashion Week я снова проявил интерес к фигурному катанию.
(из дневника, июнь 2009)

- Эван Лайсачек и я сели и поговорили на Национальном чемпионате. Мы решили зарыть топор войны, стать друзьями и поддерживать друг друга. Мы образовали альянс.
(из интервью, февраль 2009)

- Поддерживайте Эвана Лайсачека. Любите Эвана Лайсачека.
(из интервью, перед ЧМ2009)

Возможно, вы уже слышали, что, несмотря на то, что Джонни Вейр не будет в этом году соревноваться на чемпионате мира, он будет появляться в Лос-Анджелесе на различных мероприятиях. В прошлом месяце Джонни шокировал фанатов фигурного катания (впрочем, как обычно), заявив, что будет болеть за своего давнего "соперника" Эвана Лайсачека. Верный своему стилю, на прошлой неделе Джонни пошел еще дальше, когда подчеркнул свою приверженность этому событию: "Я собираюсь сделать Эвану массаж перед прокатом".
(из статьи, март 2009)

Я очень горжусь Эваном.
(Джонни, LA, март 2009)

Учитывая соперничество между ними, можно было ожидать от Эвана нелестных отзывов в адрес Вейра, но он оказался на удивление щедрым на похвалу: "Джонни - сам себе голова, и невозможно этим не восхищаться", - говорит Лайсачек. - "Он будто заявляет: "Таков мой стиль. Так я катаюсь. Это мой Луи Виттон, а это мой мех. И смиритесь с этим".
(из статьи, март 2009)

- Я был счастлив, что Эван смог хорошо откатать [на чемпионате мира 2009]. Мне завидно, что он стал чемпионом мира, и я надеюсь, что смогу превзойти его в этом сезоне, но он завоевал право на три места для моей страны на Олимпийских играх и я горд, что он смог это сделать. Я болел за Эвана, потому что знал, что у него наилучшие шансы обеспечить места на Олимпиаде и потому что у нас двоих за плечами забавная история соревнований друг с другом.
(Сентябрь 2009, "Вопросы и ответы")

- В любом случае я неплохо поработал и прекрасно провёл время в солнечном ЛА. [Джонни о ЧМ2009]
(из дневника, июнь 2009)


***


Будучи близкими друзьями, они готовили собственный парный номер целый день. В собственном углу катка, пока другие фигуристы репетировали. Потом - в углу зала, пока остальные фигуристы обедали. И так весь день. Они даже спорили о том, кто будет исполнять роль партнерши. А после этого поинтересовались, смогут ли они откатать свой номер во время показа. Они так близки по отношению друг к другу! Наверное, это потому, что они были соперниками-друзьями в течение долгого времени.
(из статьи, май 2009)


- Джонни, ну давай сегодня ты будешь делать выброс! – упрашивал Стефан. – Почему все время я?
- Я меньше, - напомнил Джонни хмуро, он ненавидел эти споры.
- А я младше! – парировал Стефан. Джонни выразительно посмотрел на него, и он спохватился.
- Ах да… Но по Лайсу никогда не скажешь, что он младше!
Ну да, так и было, Эван всегда держался так, что никому в голову не приходило, что в их компании Женя-Эван-Джонни-Стефан-Брайан именно он самый младший.
- Он мужчина, - сказал Джонни, словно это все объясняло. Но ведь и впрямь – объясняло.
- А я? – возмутился Стефан.
- Хм… - Джонни не смог сдержать улыбку. – А ты предпочитаешь быть «цветочком».
- Ты тоже! – не остался в долгу Стефан. Джонни отвернулся.
- Эй, Джонни, ты чего? – всполошился Стефан. – Ты что, обиделся? Ну все, все, давай я буду делать выброс, только не дуйся.
- Понимаешь, Стефан, - тихо произнес Джонни, как бы говоря с самим собой. – Я и не скрываю, кем я хочу быть. И если человек хочет быть моим… моим другом… он должен принимать меня таким, какой я есть.
- Знаем, знаем! – замахал руками Стефан. – Всем давно известно: драгоценное «я» Джонни Вейра для него превыше всего! Любви в том числе!
- Что? – вспыхнул Джонни. – Что ты сказал?
Стефан спохватился.
- Джонни, Джонни… Извини, я не хотел! Ну пожалуйста, Джонни! Нечаянно вырвалось! Я люблю тебя, такого, какой ты есть!
- Иди к черту, Стефан! – Джонни оскорбленно вздернул нос и стремительно пошел прочь.

Он закрылся в номере, бросился на кровать и долго лежал без движения, вглядываясь сухими глазами в стерильно-белый потолок. Неужели то, в чем по запальчивости обвинил его Стефан – правда? Вряд ли добродушный, легкомысленный швейцарец озвучил свое мнение – скорее проболтался о том, о чем сплетничают за спиной Джонни. Неужели он действительно такой – эгоист, не признающий компромиссов, готовый оттолкнуть даже любимого человека, остаться один, но не пойти ни на какие уступки? Ведь не так много от него требовалось: перестать эпатировать да почаще прикусывать язычок, принять правила игры, предписанные обществом, в котором он живет. Почему остальные спокойно существуют согласно этим правилам и вполне себе счастливы, никто их не притесняет, а он бунтует? «Я не могу», - шептал он одними губами. Его учили всегда высказывать свое мнение, всегда оставаться собой, но хорошо это или плохо? Насколько оно действительно драгоценно – «Я» Джонни Вейра? Стоило ли так упорно стоять на своем, рискуя потерять любовь? Однако в тот страшный год он как раз пытался изменить себя. Изменить себе. Ничего хорошего из этого не вышло.
«Я восхищаюсь им», - недавно сказал Эван назойливым журналистам, пытавшимся очередной раз покликушествовать на тему противостояния Лайсачека и Вейра.

Джонни наконец заплакал. Ему было бы в тысячу раз легче, появись между ними реальная вражда, он хотел бы возненавидеть Эвана, и возненавидел бы – если бы тот его отпустил. Но Эван отпускать его не собирался, и на все ядовитые подколки в прессе обычно отвечал в духе «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало». При каждой встрече он смотрел на Джонни такими глазами, что федерация постаралась свести вероятность их официальных встреч до минимума, и все равно цензоры не знали покоя, изымая из сети компромат на «лицо федерации».
Эван продолжал безумно ревновать Джонни, и ревность иной раз толкала его на дурацкие выходки – как в 2008-м, когда он в отместку за Стефана изобразил парочку с Джеффри Баттлом. Или когда сгоряча ляпал журналистам что-нибудь такое, из чего они тут же раздували очередной скандал.
Зная, как больно эти скандалы задевают Джонни, Эван стал настолько опасаться прессы, что на людях просто деревенел, тщательно следя за каждым словом и каждым жестом (что, впрочем, не мешало ему безнадежно палиться при виде Джонни). Недоброжелатели не преминули тут же поставить ему в вину и это.
Получается, с горечью вернулся Джонни к своим мыслям, отказ от возможности быть собой не сделал Эвана счастливее, так же, как Джонни – отказ быть «как все». Значит… Значит, причина не в этом… и у этой причины есть имена и лица. Кроме того, понял он вдруг, не быть «как все» - еще не значит быть собой, и если уж совсем честно, Джонни не намного свободней Эвана. Так где же выход? Джонни сел на кровати, обхватив руками колени. Надо предложить Мангусту уехать куда-нибудь на необитаемый остров, где их больше не станут стравливать, как бойцовых собак, на потеху толпе и на благо федерации. Он горько усмехнулся. Вот только разберутся с этой вожделенной олимпийской медалью.


- Стефан такой чересчур французский и не очень дружелюбный.
(из диалога с болельщицами, ноябрь 2009)

- Он не хочет со мной кататься. Мы оба хотим быть «цветочком» в паре.
(из твиттер-чата, июнь 2010)

- Два "цветочка" в паре - плохая примета, по русской традиции четное число кладут на могилу - в данном случае предполагаемых отношений.
(дайри, сентябрь 2010)

Часть 10